Командир устало провел рукой по щеке - явственно ощущалась ладонью вылезшая за последние сутки щетина. Ну ничего: еще полчаса - и всплытие. Тогда побреемся...
На душе было покойно: все, что было сделано, сделано отлично! Какой же толковый, хороший народ подобрался на корабле, честное слово! И даже этот, молодой электрик... как его?.. Да, Ванин! Ведь только что пришел, а так хорошо держался, когда сыграли аварийную тревогу! Молодец! И "подводное крещение" отменно выдержал...

Командир улыбнулся, вспомнив, как вчера Ванина вызвали в центральный и, согласно традиции, "окрестили" по-подводному, как каждого новичка, впервые участвующего в погружении.
В этот раз трюмные расстарались, добыв где-то синюю эмалированную кружку прямо-таки уникальных размеров. Боцман набрал в кружку воды из краника глубиномеров, сказал что-то торжественное и, подмигнув остальным, вручил сосуд Ванину.
Тот бестрепетно принял его и неторопливо, со вкусом, выпил - чуть не литр горько-соленой влаги! Брови присутствующих изумленно полезли вверх, а Ванин аккуратно поставил кружку и, немного подумав, сказал:
- А что - ничего. Почти что пепси-кола! Разрешите идти?

Да, с ним, пожалуй, шутить особо не будут - серьезный, похоже, товарищ!..
Командир посмотрел на часы - время! Нетерпеливо поднялся, подошел к пульту внутренней связи, нажал тангенту:
- Акустик?
- Горизонт чист! - торопливо отозвался динамик.
- Есть. Ну что, механик, - командир повернулся к командиру БЧ-5, - будем всплывать?
Из динамиков в отсеки корабля вырвалась долгожданная, всегда волнующая и чуточку тревожная команда: - По местам стоять, к всплытию!
И почти тотчас же она вернулась в центральный пост разноголосым возбужденным эхом:
- Есть... по местам стоять... к всплытию!..
Зашелестели указатели горизонтальных рулей. Коротко заверещали телеграфы, и стрелки тахометров нехотя поползли вправо - винты ускорили вращение. Быстро, словно пианист по клавишам, "пробежался" по клапанам трюмный - все в порядке. И вот вздрогнули стрелки глубиномеров...

Был спокоен горизонт, и было пустынным море. На бледном рассветном небе апельсиново горело освещенное невидимым снизу солнцем одинокое облачко. Редкие здесь чайки безбоязненно садились отдохнуть на мохнатый шар, тяжело ворочающийся в волнах, и мягкие рыбьи тела то и дело касались тонкого длинного тросика, уходящего от шара вниз, в темную прозелень глубин.
Но вот рыба испуганно метнулась в сторону. Снизу начало надвигаться что-то огромное, тускло поблескивающее, наполняющее толщу воды невнятным гулом. Оно росло, приближалось, и ничто, кажется, не могло преградить ему дорогу наверх...
Металл корабля коснулся антенны...

Над морем встал водяной столб. Потом он опал, выпустив облако дыма, и раскатившийся окрест плотный рычащий гул взрыва поднял с волны в воздух крикливую стаю чаек.
Покричав и беспорядочно пометавшись, чайки снова, одна за другой, сели на воду...

Море было пустынным.