|
Плавно Амур свои воды несет... а по нему
вниз по течению столь же плавно несет
необычный водный караван. Морской
буксир, совершенно не напрягаясь, тащил
открытый док типа "Амур", в котором
было что-то старательно спрятано под
маскировочными сетями. В корме дока
ютился небольшой речной буксир.
Заканчивался
сентябрь. Вода в реке и нерест лосося
пошли на убыль. Было пасмурно,
прохладно и пустынно. Иногда на берегу
появлялся лось, иногда хозяин тайги
медведь, а иногда - и сам хозяин округа,
нанаец. Поглазев на непривычную
картину, каждый из них величаво
удалялся по своим делам: "Поздновато
будет, однако..."
На плавучем же
острове жизнь шла своим чередом, только
в более быстром темпе, и центром ее был
док и то, что в нем было спрятано. А
скрывался под маскировочными сетями
головной заказ - ПЛА проекта 671ртм, это
которая "Виктор-3" по натовской
классификации. Экипаж вместе со
сдаточной заводской командой
сплавляли его в славное Приморье для
укрепления обороноспособности нашей
необъятной Родины, тогда еще - Союза.
Закончилась
суета и суматоха швартовых испытаний и
такого серьезного дела, как "отход".
Впереди - гонка и горячность ходовых и
Государственных испытаний. А теперь, на
речке - самое время передохнуть и
расслабиться, но энергичные
партполитработники старательно
отрабатывали свой кусок хлеба с маслом
и беспощадно терзали народ собраниями,
совещаниями, политинформациями и
прочей белибердой.
Но - супротив
природы не попрешь. А природа:
бескрайний простор, тишь, глушь,
безлюдье - все настраивает на
философский лад. От вселенской тоски
страшно хотелось чего-нибудь выпить. И
заводская сдаточная команда глушила
вовсю - благо спирта немеряно. Экипажу
оставалось только облизываться. Правда,
заслуженных подводников - командиров
боевых частей и дивизионов - сдаточники
с удовольствием приглашали в гости, и
те оттягивались в меру сил и
возможностей.
Командир
второго электротехнического дивизиона,
старый и утомленный службой капитан
третьего ранга, бывалый подводник,
неуклюже вылез через люк своего отсека,
уверенным движением поправил пилотку и
сигарету за ухом и подозрительной
походкой отправился в корму. Группа
лейтенантов в курилке правой башни
дока с любопытством наблюдала за
действиями скитальца подводных орбит.
- Наверно, забыл,
что мы не на плаву, и пошел в корму по
малой нужде!
- Наверно...
Комдив тем
временем перешагнул через закрытый
кормовой люк, с тоской потрогал
сигарету за ухом (а курить на
надстройке лодки не позволял этикет) и
глянул за борт.
Перед глазами
разверзлась бездна! Вместо водной
глади у ног внизу смутно
просматривалась гладкая стапель-палуба
дока - с десятиметровой высоты...
От
неожиданности комдив пошатнулся, его
качнуло вбок, наклонило вниз, он
взмахнул руками и...
Нет, трагедии не
произошло. При взмахе хилые руки
подводника наткнулись на натянутую
сверху маскировочную сеть и вкогтились
в нее мертвой хваткой. Ноги в кожаных
тапочках скользнули вниз по резине
корпуса, и командир дивизиона уверенно
повис на маскировочной сети, как флаг в
мертвый штиль на кормовой надстройке.
Причем, все происходило в абсолютном
безмолвии: ни оха, ни аха, ни вскрика, ни
мата. Через несколько секунд, сбросив
оцепенение, группа лейтенантов через
пожарный трап бросилась к комдиву. Но
корпус лодки круглый, и до повисшего
просто так не дотянуться.
- Держитесь!..
Сейчас... Пояс страховочный принесем!..
Колебания
висящего каскадера давно уже затухли, и
комдив с жутким спокойствием висел над
пропастью, не выходя на голосовую связь.
Через полчаса
появился с трудом найденный и не менее
трезвый боцман с цепями и
страховочными поясами. Дотянувшись,
пояс напялили на комдива, а цепи
пристегнули к страховочному
устройству.
- Все,
отпускайте руки! Слышите?
Слышать-то,
вроде, слышит, да не отпускает. Держит!
Подергали - зашатались стойки,
поддерживающие маскировочную сеть. А
он не отпускает! Что делать? Самым
сообразительным оказался командир
электротехнической группы, он же -
первый заместитель комдива в бою и
труде. Сбегал за ножницами, залез на
стойку, дотянулся кое-как и вырезал
дырки в сетке. Поймали комдива, а он в
обморочном шоке, отнесли и уложили в
каюте, установив наблюдение. Пальцы
разжались и выпустили обрезки сети
только через полтора часа. Проспал
каскадер глубоким сном больше
двенадцати часов - до следующего
подъема Флага. Проснулся, как ни в чем
ни бывало. А на восторженные рассказы о
выдержке своей и выносливости
небывалой отвечал небрежно эдак: "Да
ты че? Ни хрена ж себе..." |
