Л.Осипенко.
CВОЙ ПАР ИЛИ ПЕРВЫЙ ПРАЗДНИК
Техническая сторона дела представляется довольно просто: необходимо запустить собственную пароэнергетическую установку п провернуть полученным паром турбины. На столь ответственное испытание прибыл лично главком, а руководил им, естественно, Александров со своей пусковой командой.
Провозились мы за полночь. Как обычно, где-то обнаружились течи, прохудилась рубашка у насоса - все это пришлось менять. Но когда наши неприятности завершились, все вдруг поняли, что теперь лодка стала совершенно автономной. Из осознания того, какой рубеж мы только что перешли, родился первый, хотя и не официальный, корабельный праздник: 20 апреля 1958г. мы поздравляли друг друга с легким паром уже на борту своей подлодки.
Для подстраховки торжества командир БЧ-5 Борис Акулов припас канистру спирта. Надо сказать, что на Крайнем Севере привычные для жителей средней полосы спиртные напитки - вино и даже водка - в морозы не пробивают. И пьют там люди так называемый медицинский 96-градусный спирт. Напиток серьезный, рекомендуется выдохнуть, прежде чем опрокинуть рюмку, поскольку потом начинаешь хватать воздух, как рыба на берегу, а с полными легкими делать это сложнее. Сушит спирт всю слизистую оболочку мгновенно, но зато уж и заряд дает немалый.
Так вот, когда Акулов, как его к тому обязывал долг гостеприимства, предложил во время испытаний закусить, Александров весело, но твердо дал понять, что канистра спирта сейчас неуместна. С этого дня на борту нашей лодки установилось твердое правило: или атомная энергия, или выпивка! Сбросили аварийную защиту - пожалуйста! Пошли ужинать - сто грамм не помешают. Но пока работает реактор, и ты при нем - думать забудь о выпивке.
Однако историческая достоверность не позволяет умолчать о том, что именно академик Александров - наш научный руководитель и главный идеолог создания атомного флота страны - стал виновником импровизированного праздника под кодовым названием (С легким паром!)
Начался он незаметно. К традиционному вечернему чаю в кают-компании плавбазы (Владимир Егоров) выдали по сто грамм сухого вина. Наша лодка была единственным кораблем ВМФ, на котором норму спиртного разрешалось выдавать на плавбазе, а не только в плавании (получено это разрешение было с учетом длительного и непрерывного несения вахты во время испытаний). После торжественного тоста,
главнокомандующий ВМФ С.Горшков напомнил, что завтра (то есть уже сегодня) в 12.00 назначено обсуждение плана дальнейшей работы. Так что (чай) пора заканчивать.
Однако эмоции, вызванные успешным завершением испытаний, продолжали свое предательское действие. Кают-компания, правда, была освобождена, но все разошлись по каютам. Герои дня - академик Александров и Акулов - перебрались в каюту командира БЧ-5. Тогда еще действовал старый устав со всеми его ограничениями для схода офицеров на берег и предвзятого отношения к ночным ( чаепитиям) в своих каютах не было. Выдавался даже дополнительный, так называемый (сталинский) паек для таких случаев. Вот эту (чашку чая) и пили до самого утра два атомщика.
Неизвестно, что было важнее в конечном счете - ответственное совещание у главкома или этот доверительный разговор Александрова и Акулова. Фронтовые воспоминания академика - оборона Севастополя, немецкие магнитные мины и поиски путей борьбы с ними - сменялись рассказами Бориса о кронштадтской молодости, но оба непрестанно возвращались к лодке и предстоящей работе. Анатолия Петровича очень волновал вопрос, кому на корабле можно доверить первым сесть за пульт управления. К тому времени он всех наших управленцев знал и по делам, и по характеру. Но посоветоваться лучше всего было именно с Акуловым - только им обоим известны все тонкости этой сложной науки.
Зато утром, когда главком поинтересовался у академика, как он себя чувствует, Александров ответил: (Отлично! Ваши ребята меня так попотчевали, что и сейчас вспоминаю самым добрым словом. Только, может быть, мы немного перенесем совещание?) Горшкову не оставалось ничего другого, как согласиться. Однако тут же он потребовал (на ковер) всех начальников - от командира военной базы до командира корабля. И все же нам удалось убедить адмирала, что не лишним было снять все тревоги и волнения последних месяцев. Виновники были прощены.
С совещания я вернулся с конкретным планом подготовки корабля и экипажа к первому выходу в море.
|
