Л.Осипенко.
Во время испытаний особое внимание уделялось условиям обитаемости по соседству с ядерной установкой. Здоровье и жизнь экипажа зависели в первую очередь от тонкого слоя металла, разделявшего два контура: первый, активный, непосредственно охлаждающий ядерный реактор, и второй, теоретически чистый, который своим паром вращает турбины. А парогенераторы текли все, и мы их неоднократно меняли в ходе испытаний и эксплуатации лодки.
Малейшая перетечка воды первого контура во второй немедленно давала о себе знать. Из-за утечек кондесатной системы турбин появлялись активные аэрозоли, да и сам воздух становился радиоактивным. Чувствительные приборы тут же зашкаливало, а сухопутные дозиметры, предназначенные для действий в районах атомного взрыва, показывали такое, что заставляло серьезно задуматься уже не только о здоровьи личного состава.
В то время считалось, что любой крепкий мужчина может без особого ущерба для здоровья выдержать сто предельно допустимых доз облучения. Этому показателю мы и следовали.
Увеличение радиоактивности происходило в первую очередь в пятом и шестом отсеках, расположенных рядом с раектором. И чтобы облучались не только энергетики, старшина 1 статьи Талалакин, служивший в отдаленном от реактора торпедном отсеке, предложил разделить радиационную опасность поровну на весь экипаж. Так мы и решили: когда предельно допустимая доза облучения превышалась в энергетических отсеках в сто раз, мы по всей лодке открывали переборки в другие отсеки и перемешивали радиоактивный воздух.
Таким образом, все члены экипажа - рулевые, торпедисты, командование и даже корабельный кок - получали равную дозу с управленцами и турбинистами. И только когда по сто доз получал каждый, мы всплывали и вентилировали отсеки в атмосферу, иногда даже приходилось быстро подавать в отсеки воздух высокого давления. А потом снова погружались - практически все испытания должны были проводиться в подводном состоянии. И так до следующего раза.
Проблема радиационной безопасности будет уделено основное внимание во время работы правительственной комиссии по приемке лодке. В секцию (обитаемости), возглавляемую полковником А.И.Дерновым, входили физики с мировым именем и крупнейшие флотские ученые-медики: полковники Миртов, Соколов, Жильцов, однофамилец нашего старпома. Бывали с нами в море специалисты Военно-медицинской академии, Главного военного госпиталя им.Бурденко и Института биофизики третьего Главного управления Минздрава СССР.
После завершения испытаний в десять раз были ужесточены официальные предельно допустимые дозы облучения. Так что теперь получалось, что каждый из нас несколько раз схватил по тысяче доз. Кроме того, весь личный состав подвергли тщательному медицинскому обследованию. Как выяснилось, особенно уязвим хрусталик глаза, на котором от радиации развивается катаракта. Так вот, после обследования нам пришлось списать с лодки много редких и ценных специалистов, в том числе и одного помощника командира.
Все лето до глубокой осени 1958г. мы проводили ходовые испытания. При каждом выходе в море вскрывались, скажу без преувеличения, сотни недоработок, многие из которых - конструктивные. Заниматься их устранением нужно было немедленно, чтобы их не унаследовали другие лодки серии.
Небольшое пояснение, надеюсь, раскроет отличие головной лодки от серийных, а также причину награждения первого экипажа после сдачи лодки в эксплуатацию*.
Из-за бесконечных переварок труб контур на нашей лодке был (грязный): активность воды первого контура была на три-четыре порядка выше, чем на последующих лодках. Если на них в первом контуре образуется микротечь и вытекает микрокапля, приборы этого даже не заметят.
А не "К-3"малейшая капля испарялась и давала всплеск радиоактивности в отсеках.
Экипаж знал о существующей опасности. Все читали описания атомных взрывов - у нас были материалы по испытаниям на Новой Земле, все видели кинофильмы. Но каждый понимал, что иначе лодку не испытать.
* В июне 1959г. за создание первой атомной подводной лодки весь экипаж был отмечен государственными наградами. Матросы получили почетную среди моряков медаль Ушакова, офицеры - орден Красного Знамени. Старшему помощнику Льву Жильцову и командиру БЧ-5 Борису Акулову высшая награда страны орден Ленина. Командир первой атомной Леонид Осипенко был удостоен знания Героя Советского Союза с вручением медали (Золотая Звезда) и ордена Ленина. Это была первая (Золотая Звезда), врученная с момента окончания Второй мировой войны. Следующий Герой Советского Союза появится лишь через два года. Им будет первый космонавт Юрий Гагарин.
- Прим. Н.Мормуля.
|
|
