Евгений Кукаркин
ПРОЕКТ 48

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

.........Мы отвязываемся и уходим под воду.
К базе прибыли ночью. Я четко вспоминаю инструкцию и подплываю к левой стороне маяка. Начинаю опускаться на сигнал и тихо двигаться вперед, вдруг лодку качнуло и она, дернувшись, твердо села в рогатки.
- Старпом, выпускай пловцов, пусть помогают ставить шлюз.
- Есть.
Еще минут сорок над нашим выходным люком что то гремит. Наконец раздается стук, штурман открывает люк и на нас выливается небольшой поток воды, в проеме появляется голова.
- Привет, мужики.
К нам спускается офицер и представляется
- Лейтенант Капица. Добро пожаловать на "Проект 48".
Мы состыковались с базой.


Как тоскливо тянется время. Кроме акустиков, группы Николай Николаевича, электромехаников, специалистов атомных энергетических установок и ракетчиков, остальные явно бездельничают. Ради экономии, реакторы на одной лодке заглушены, поэтому одна лодка, заодно питает другую.
Однажды меня вызвала к себе Галина Михайловна.
- Галина, в чем дело?
- Капитан, чего то с командой твориться не то.
- С чего вы взяли? Я пока не вижу ничего такого.
- Ты следишь не за тем чем надо. Дежурства, авралы, учебные тревоги, все это хорошо, но среди матросов и старшин похоже произошел раскол. Образовались как бы две группировки.
- Чего то я не заметил...
- А вот все это видят.
- Все ясно. Что же там тогда не крутится замполит?
- Часть команды ненавидит его, но есть те, кто не презирает Козырева, а готовы перед ним выслужиться. Бывший комиссар спекулирует на своем прошлом и связях в верхах.
- Хм. А я то брал его в этот поход для другого.
- Не поняла...?
- Ну чтобы народ не выпускал пары друг на друга, а только на одного... на него.
- Похоже вы промахнулись.
- Кто же заводилы, той и другой группировки? Вы то это знаете?
- Знаю. Но вам не скажу. Это будет неприлично с моей стороны, чувствовать себя доносчиком. Попытайтесь сами выяснить, ведь у вас есть все знающий замполит.
Она хмыкнула при его имени.
- Ладно, спасибо за предупреждение. Пойду разбираться.
Замполит дремал в своей каюте, когда я постучал к нему.
- Александр Данилович, извините, прилег перед сменой вахты на десять минут.
- Товарищ капитан третьего ранга, что творится в экипаже, вы мне можете объяснить?
- А что творится?
- Я узнаю от посторонних людей, а не от замполита, что в экипаже начались раздоры, чуть ли не драки...
- А вы о последнем случае...
- Что же было в последнем случае, почему не доложили мне?
- Я сам решил все и поэтому не тревожил вас. Мичман Сергиенко получил оплеуху от капитан-лейтенанта Соколова. Я их замирил и весь инцидент исчерпан.
- Так. И за что же Соколов врезал Сергиенко?
- Сергиенко малость... расслабился, он со старой смены и поэтому на следующую прибывающую подлодку он первый кандидат. Вы знаете как и везде во флоте, среди наших двухсот человек начались тоже разборки на салаг и стариков...
- Сергиенко, разве не кадровый?
- Из резерва.
- Что же дальше?
- Ну, дальше, старая история. Матросы - деды, сделали темную молодому за ослушание. А он оказался ракетчиком и пришел на дежурство с битой рожей, вот Соколов и психанул. Пришел к минерам и залепил мичману пощечину. - Значит избили минеры, а вы помирили офицеров. Вызвать ко мне Сергиенко и Соколова.
Все вызванные стоят на вытяжку передо мной. Замполит скромно стоит в стороне и делает вид, что он ничего не знает из-за чего сыр бор.
- Уважаемые, офицеры, я не замполит и вас мирить не собираюсь, но я человек слова и поэтому прошу навести порядок среди своих подчиненных. Иначе.... Капитан-лейтенант Соколов, как вы думаете, что я могу сделать иначе? Он неохотно мнется.
- Товарищ капитан, я все понял. Клянусь, если мои ребята еще схватятся, я их сам выброшу за борт...
- Ну а вы мичман, что мне скажете?
- Так мы, что...?
- Вы ничего не поняли, мичман. Властью отданной мне, я прикажу вас оставить здесь еще на один срок. По глазам вижу, что не верит.
- ...Капитан-лейтенант Соколов, объясните мичману, это удовольствие я могу испытать...
- Можете. Он с вами не служил на других лодках, поэтому не верит.
- Отлично, замполит и вы, капитан-лейтенант, свободны. Мичман останьтесь здесь.
Они уходят и тут я вижу, что лицо мичмана вытянулось, он испугался.
- У меня к вам требование. С сегодняшней минуты, если у вас на БЧ будут перебранки или драки, вы все уладите сами. Иначе...
Я подошел ближе.
- Я все понял, товарищ капитан.
Он отшатнулся от меня.
- Тогда марш на свое место и проведите воспитательную работу, - рявкнул я. - Предупредите всех, драчунов и заводил оставлю здесь, на второй, а может и на третий срок.
Прошло пол года. В положенный срок, к нам должен подойти "Кальмар" со сменой для части экипажа. Все в напряжении и ждут этого момента.
Однажды меня позвали к акустикам.
- Капитан, - Николай Николаевич прижал одной рукой наушники, - послушайте, что творится.
Я слушаю и улавливаю несколько шумов.
- Что это?
- Это к нам идет один из "Кальмаров", а его, по моему, преследуют..., мне кажется это "Мэриленд".
- Да, что они там? Неужели не соображают...
- Они его не чувствуют. Это нам тогда повезло, С нами была новейшая аппаратура, она и помогла засечь "Мэриленд", а у них ее нет. Сейчас американцы сделал вывод с прошлым преследованием, они идут за нашими вне зоны слышимости акустики "Кальмара".
- Нельзя их предупредить, чтобы они ушли на предельную глубину и не перлись на базу.
- Увы. Теперь нельзя.
- Похоже... мы влипли.
- Это виноват даже не, идущий к нам "Кальмар", а командование, которое видимо не смогло толи прочесть наш отчет, толи сделать вывод из него. Вы же их предупреждали...
- Не только они, это также просчет конструкторов. Идея положить две лодки на дно и сделать из них стартовую базу для ракет, великолепна, но то, что на рогатки должен садится какой то определенный тип челнока подводной лодки, глупа. Если бы перевозками экипажей занимался "Краб", который вообще не шумит, мы бы не подвергались такой опасности.
- "Кальмар" к нам подойдет через сорок минут.
- Я думаю, американцы не сразу будут нас уничтожать, они тщательно засекут местонахождение базы, дадут "Кальмару" загрузиться и отплыть.
- Капитан, у меня просьба, отправьте с этой лодкой Лиду. Я же старый человек и смогу выдержать все испытания... Понимаю, что без меня, вы будете как без глаз...
- Я понял, Николай Николаевич. Прошу тоже вас, о случившимся ни кому ни слова.
Я зашел к Галине Михайловне.
- Что вас заставило зайти ко мне, храбрый капитан.
- С чего это вы вдруг меня так возвеличили?
- Еще бы, после вашей беседы с офицерами, весь экипаж стал тише воды, ниже травы. Что вы с ним сделали?
- Ничего особенного.
- Набили физиономии?
- Нет. Просто поговорил по душам.
- То-то от вас все шарахаются, как от прокаженного. Так зачем вы ко мне пришли?
- Я решил вас отправить домой.
- Я психолог, капитан, и вы мне лучше не заливайте, что вы из добрых побуждений это делаете. Что произошло? - Через тридцать минут, к нам подойдет наша подлодка с частью нового экипажа, но... ее преследует американская субмарина и, к моему сожалению, капитан, который ведет нашу лодку, ее не видит...
- Это значит, нас раскроют и вы хотите отправить меня домой, чтобы спасти мою жизнь.
- Вы очень догадливы, Галина Михайловна.
- Я подумаю, капитан, над вашими словами и скажу позже свое решение. А сейчас, будьте любезны, покиньте мою каюту.
Морозов и старпом сидят передо мной в моей каюте и напряженно слушают.
- ...Таким образом, через десять минут, как только подлодка опустится на рогатки, нас засекут, - заканчиваю я выкладывать сведения. - Остается одно. Уповать, что американцы, не будут сразу уничтожать прибывшую лодку и отпустят ее домой. Оставшимся придется выполнить свой долг. У вас есть какие-нибудь предложения еще?
Они немного ошеломлены и поэтому, не сразу придя в себя, начали...
- Сейчас надо постараться, незаметно от экипажа, - сказал Морозов, - подготовить лишних людей и отправить их. - Заметано.
- Надо, - предложил старпом, - как "Кальмар" уйдет, сразу же начать расстыковку лодок. А там, оживить реакторы и спешно удирать в разные стороны.
- Я тоже так думал, но удастся это или нет, не знаю. Дело в том, что мы под шубой синтетического материала и металлических каркасов, потом мы так долго не проворачивали винты, что неизвестно сможем стронуться с места или нет.
- Значит надо, мобилизовать всех оставшихся, на расчистку лодок и винтов.
- Время. После этого идиота, что придет к нам, мы не будем иметь запас времени. Если удастся очистить хоть одну из лодок, уйдем на ней все. Итак, постарайтесь, никому не разглашать сведений, до отхода лодки.
"Кальмар" стыкуется с нами и первые матросы и офицеры переползают к нам. Передо мной стоит капитан второго ранга Соловьев, да-да тот самый, которого я облил водой в бане и которого так навязчиво предлагал взять в поход командующий. Он отдал мне честь.
- Товарищ капитан, вверенная мне подводная лодка и экипаж, прибыли на базу. Докладывает...
Мне хотелось дать ему по морде, но увы, сейчас бушевать нельзя.
- Хорошо, вы обратно поплывете или вас оставляют здесь.
- Меня оставляют с вами. Приказано, старпому Пономареву отвезти лодку домой, а мне заступить на его место. - Неплохая мысль...
- Вы же не хотели меня брать тогда, разве что-нибудь изменилось?
- Еще как, но это потом, сейчас организовывайте со старпомом переход людей и перенос имущества...
- Есть.
Ко мне подходит Галина Сергеевна.
- Капитан. Я все продумала. Я остаюсь.
- Не понял. Вы же знаете, чем это может кончится?
- Знаю. Но я... почему то верю в вас... Мне хочется написать книгу о подводниках, именно о таких как вы... Я хочу быть и видеть то, что должно произойти.
- Вы безумная...
- Я очень расчетливая, капитан. Вы меня плохо знаете...
- В этом я убеждаюсь тоже. А теперь, уважаемый старший лейтенант, приступайте к своим обязанностям.
- Есть.
Пономарев стоит в моей каюте.
- Все готово, Александр Данилович. Я перегрузился сверх меры.
- Расскажи там все Игорь Сергеевич, все как было. Спроси их одно, зачем нам толкали этого идиота Соловьева, что за настырная рука его продвигала. "Проект 48" погиб не только из-за него, это несовершенство транспортировки, расчет на старые шумящие субмарины. Поделитесь с ними об этом тоже...
- Я все расскажу, Александр Данилович. Шифровку обо всех событиях дам подальше в океане... Ответ ждите по приемным дням.
- Мне кажется, ответа мы не дождемся. Прощай, старпом, может мы больше не встретимся.
- Прощайте, капитан. Я думаю, что вы все таки выкарабкаетесь.
"Кальмар" нас покинул и я приказал собрать всех свободных мичманов и офицеров в центральном посту. Такого не было никогда, встревоженные люди втиснулись в маленькое пространство.
- Товарищи мичмана и офицеры, мы попались... Прибывшая к нам лодка привела за собой американскую субмарину... - Этого не может быть? - подскочил Соловьев.
- Увы. Это так. Поэтому, я решил, базу сворачиваем. Чтобы спастись, мы должны работать как черти. Не знаю, что придумают американцы, но мы должны их опередить и вкалывать день и ночь. Первое, что нам надо сделать, это разогнать второй реактор, проверить и очистить винты, отстыковать лодки от платформы, пробить отверстие в своде и синтетическом одеяле и скинуть переходную конструкцию с рубки. Нас здесь почти сто человек, поэтому разобьемся на группы и будем круглосуточно работать здесь и там... за бортом.
- Но мы не можем уходить, мы должны исполнять приказ командования, - заволновался замполит.
- База раскрыта. Смысла оставаться здесь нет и потом, диспута о том оставаться или не оставаться, не будет. Как командир базы, я не позволю невыполнения приказов. Вам ясно, товарищ капитан третьего ранга?
- Ясно.
- Вопросы еще есть?
- Значит все же одна лодка здесь останется? - спросил Соловьев.
- Не знаю. Как выйдет. Но начинать будем с этой, на которой находимся.
- Может все же одновременно разгерметизируем, запустим реакторы и прокрутим винты у другой тоже.
- Нет, я думаю, что времени у нас нет. Итак, начнем. Штурман, комплектуйте группы пловцов, старпом,
организовывайте работы на правой лодке, на ней поплывем. Предупреждаю, никакой паники, хоть один вздрогнет, выпущу воздух.
Все медленно стали расходиться.
Галина Михайловна смотрит мне в глаза.
- Вы уверены, что американцы уничтожат базу?
- Уверен. Они не позволят, чтобы их территория находилось под ядерным колпаком.
- Значит, мы бежим?
- Бежим.
- Но войны то между нами нет. Неужели нас будут бомбить?
- Черт его знает. Может будут, а может и нет. Но что-нибудь они придумают, это точно.
- Сколько по вашему нам осталось времени?
- Примерно, полтора суток. За это время может быть мы срежем металлические конструкции, сдерем изоляционный слой, снимем консервацию, запустим двигатели.
- Чем я сейчас могу вам помочь, мой капитан?
- Только одним. Больше не задавайте мне никаких вопросов.
- Слушаюсь.
Прошли сутки. За бортом нескончаемый скрежет, режется арматура, переходные шлюзы, стопорные колодки. Мои акустики совсем издергались, трудно ловить шумы океана из-за бесконечных помех.
- Капитана просят в центральный, - слышится в динамик.
Неприятно кольнуло в сердце. Неужели началось. Что же американцы придумали? Они начали раньше, чем я думал, почти на пол с уток. Я стал быстро перебираться по лодке в центральный пост. Акустики и Николай Николаевич напряженно прослушивают морские глубины.
- В северо-западном направлении слышны многочисленные шумы, курс на нас.
- Сколько судов?
- Шесть. Четыре сухогруза и два сторожевика.
- Когда будут здесь?
- Часа через четыре.
- Механика, штурмана и старпома срочно сюда.

Соловьев, Морозов и "дед" топчутся передо мной.
- Как двигатели, Сергей Сергеевич? - спрашиваю "деда".
- А чего двигатели то. Реакторы в порядке, консервацию сняли, запустили турбину, теперь нужно провернуть винты, да вот, старпом не разрешает.
- Капитан второго ранга, в чем дело?
- Мы еще не все сделали. Успели только убрать стопора с платформы, срезали переходную систему с рубки и срезали часть поддерживающих перекрытий с носа.
- Так может мы расширим отверстие и выйдем с носа?
- Нет. Рубка заделана в перекрытия. Лодки из-за этого выйти нельзя.
- Так. Тогда давайте прочистим отверстие для рубки и потом пробьем для нее канал в арматуре. Необходимо так же ликвидировать переходной шлюз со второй лодки. Это нужно сделать за два часа.
- Это невозможно. Над нами для прочности сварены многослойные перекрытия.
- Тогда мы сдохнем.
- Александр Данилович, а может Морозов подрежет конструкцию по периметру, здесь только одни штанги - предлагает "дед", - как-никак каркас уже освобожден с носа. Тогда мы поднимем его на спине лодки и попробуем спустится с этой площадки вниз, там есть несколько таких по склону хребта, где мы и переждем атаку американца. К тому же синтетика может быть прикроет нас от "сонаров".
- Все может быть, но я не уверен, что мы поднимем эту массу металла и барахла над ним.
- Надо рисковать, капитан. А так..., мы путь для рубки все равно не очистим. Там штанг свода в двадцать раз больше, чем стоек по периметру.
- А вдруг они не сюда, пройдут мимо и на нас не обратят внимания, - предположил Соколов, - вдруг это не по нашу душу...
- Уже... по нашу. Американцы не смогут допустить опасности у своих берегов и среагируют быстро. Так что давайте попробуем. Сумеем ли все же поднять все перекрытия?
- Металл же не сплошной, трубчатый..., - отвечает дед, - кроме того, над люками ракет перекрытий нет, там только "одеяло". Основная тяжесть падет на переднюю часть.
- Какой же там будет вес?
- 42 килограмма железа на метр квадратный, от носа до люков ракет, а над рубкой и того меньше.
- Ничего себе, это же примерно восемь тонн..., может не потянем. А боковые рули, мы их не заклиним?
- Пусть подрежут арматуру там, чтобы дать ход рулям.
- И все же я сомневаюсь, что мы поднимем этот груз. Но выхода нет, попробуем. Морозов, успеете?
- Постараемся.
- Тогда быстро за дело. Прежде всего, гоните с той лодки лишних людей сюда и срезайте перемычку.
- Есть.
Время идет медленно.
- Акустики, далеко суда противника?
- Час хода.
- Старпом, - я напрямую шпарю по центральной связи, - как у вас дела?
Шуршит динамик и вдруг докладывает.
- Все стойки по периметру подрезаны. Можно прокручивать винты.
- Добро.
Я вызываю Соколова, командира ракетчиков.
- Что у вас, капитан-лейтенант?
- Все плохо. Уничтожили все, что могли на оставляемой лодке, пульты, документацию, но головки ракет демонтировать мы не в силах. Если нас будут долбать глубинными бомбами и на лодке может произойти утечка радиации, возможно отравление этого участка моря, я уж не говорю о нас..., мы будем сразу покойники.
- Я думаю, что американцы тоже не идиоты, они навряд ли будут делать это. Только вот чего они придумают? - Не знаю. Александр Данилович, может пока они не подошли, нам сразу затопить шахты той лодки и подорвать только кормовые и носовые отсеки,
- Нет. Там при взрыве все же может достаться реакторам и ядерным головкам, достаточно что то повредить и весь район моря будет заражен. Лучше подождем.
- Странно, мы в дурацком положении, а заботимся об экологии океана.
Вся команда в напряжении. Почти четыре года лодка, не использовалась по назначению.
- Центральный, - загудел динамик, - винты опробованы. Все в норме.
Хоть здесь то все нормально.
- Приготовиться к подъему. Продуть цистерны.
Лодка дернулась и застыла. Что за черт, неужели мы зацепились за что то или у лодки нет сил поднять всю тяжесть арматуры над собой.
- Центральный, заклинило вентили правого борта, - шелестит тихим голосом динамик.
- Механик, срочно исправить...
Нудно идет каждая минута. Лодка страшно вибрирует, наклонилась носом вперед, чуть дергается, я пытаюсь сдвинуть ее с места, слышен скрежет и вдруг громадина совершает рывок вперед. Матросы и офицеры валятся на палубу, но мы опять где то застреваем и немного наклоняемся на правый бок. С грохотом что то перекатывается с левого борта.
- Центральный, заклинило правый руль.
Осталось двадцать минут.
- Морозов, срочно пловцов за борт.
Через пять минут доклад.
- Один из пловцов за бортом. Он не может подобраться к рулю, там все завалено арматурой. Всю "крышу" перевалило на правый борт, она утянула туда и лодку. Он также сообщает, что мы все же сумели выползти из своего пристанища метров на восемь, но съехавшее перекрытие зацепилась за базовые конструкции...
- Возвращайте людей.
Я понял, мы приближаемся к концу.

Пытаемся еще побороться за нашу жизнь. Я пробую винтами раскачать лодку, включая попеременно их в разные стороны. За бортом скрежет и стон металла. Похоже мы все же чего там расшатали и порвали, теперь опять метр за метром медленно ползем, но почти на брюхе по дну, по прежнему под наклоном к носу. Опять рывок и мы застыли, уже ни какие силы не могут сдвинуть несчастную лодку.
До подхода американцев десять минут. Лодка трясется, как человек в лихорадке.
- Вентиля продувки цистерн открыты полностью, - слышится доклад штурмана.
Ничего не помогает. Мы застряли.
- Стоп машина.
Мы застываем, наступила тишина. Все, сейчас с нами что то будет.
Я у акустиков. Николай Николаевич все время комментирует события наверху.
- Сухогрузы перестраиваются, один над нами, остальные цепочкой за ним. Сторожевики застыли по бокам. На первом сухогрузе что то готовиться, какой то шум... Что это?
Мы услыхали странный шум и тут недалеко ухнуло, нас качнуло и потом дернуло так, что лодка выпрямилась Все с бледными лицами смотрят на меня. Я сам ничего не понимаю. Второй удар глуше, нас опять качнуло, но слабее и вдруг лодку подбросило, загудел металл.
- Они скидывают бетонные или каменные блоки, - догадался Николай Николаевич.
Итак, вот они что придумали, нас хоронят под бетоном.
Кошмар длиться восемь часов. Лодку сначала качало, швыряло, потом она жестко села, теперь глухие удары были слышны сверху и корпус лишь вздрагивал при этом. Все вдруг затихло. Во время этой "бомбардировки" у нас без конца мигал свет, даже погас, но тут же вспыхнул снова.
- Они удаляются, - сообщает Николай Николаевич.
- Все?
- Один сторожевик все же стоит левее.
- Внимание. Всем БЧ внимательно просмотреть состояние отсеков, механизмов и доложить в центральный.
- Капитана срочно просят зайти в кормовой отсек..., - тревожно откликнулся динамик
- Старпом прослушайте доклады.
- БЧ2...
Я уже не слышал продолжения, перебравшись в соседний отсек.
В переходе к ракетчикам меня встретил потревоженный Дед и Соколов,
Капитан-лейтенант мрачен, а механик взвинчен, он сразу вцепился в мой рукав и тащит к корме.
- Капитан, скорее.
- Александр Данилович, может сначала к нам, все равно по пути, - просит Соколов.
- Нет, нет, пойдемте скорей на корму, там... в общем заливает.. - говорит Дед.
- Тогда разрешите, я с вами.
- Идемте.
Мы торопливо перебираемся через переборки. В реакторном отсеке все затянуто паром, в нем иногда мелькали темные фигуры и слышался мат, ощупью добрались до следующей двери. В турбинном отсеке тоже парило, слышен стон металла, но кое что было видно. Свод над машинами чуть прогнулся и тонкие ручейки и капли воды поливали металл и мечущихся людей, одна турбина не работала, из лопнувших труб лилась горячая вода, очень парило и неприятные пятна масла уже плавали в больших лужах. Матросы и старшины заделывали все что могли. Здесь мы тоже не задержались. Вот и кормовой... Я его не узнал. Стенки вздыбились, все кругом трещало и мощные фонтаны воды пробивались через трещины везде, но особенно там, куда уходили гребные валы, свод потолка чуть просел, трубы вдоль стен были выгнуты или полопались, выливая галлоны масла. Аварийный дивизион по колено в воде в полусогнутом состоянии пытался сдержать этот бешенный напор.
- Капитан, - говорит Дед, - здесь воду не остановить. Лопнул наружный корпус, все рули в смятку и везде трещины. Надо выводить людей, а то через минуту будет поздно.
Я это понял сразу, через минуту вода будет выше поребрика люка переборки и хлынет в турбинный зал..
- Дайте всем команду уходить и задраить переборку.
- Есть. Всем покинуть отсек, - командует дед.
Мы выскакиваем в турбинный и задраиваем люк. Я мысленно рассчитываю глубину погружения и с облегчением вздыхаю, переборку не прогнет.
- А здесь то как у вас? - киваю на турбины.
- Тоже хреново. Два контура охлаждения на реакторах накрылись. Сейчас они в критическом состоянии, но один реактор сумеем закрыть, а во втором, я постараюсь все же пустить воду для охлаждения. Пока турбина работает не в полную мощь, но для генераторов хватит. Трубы заделаем и пустим ее по норме.
- Давайте. Пойдемте к вам, капитан- лейтенант.
Дед остался в своем хозяйстве, а я с Соколовым, пошел в ракетный отсек.
- Александр Данилович, верхний свод над некоторыми шахтами прогнулся от тяжести, в одной из них, он почти достиг головки с ядерным зарядом. В нескольких шахтах крышки не выдержали и дали течь, они заполнены водой. - Несколько, это сколько?
- Уточняем. По крайне мере, четыре точно.
- Черт. Сколько же на нас надо свалить, чтобы... раздавить?
- Американцы погребли нас заживо, навалив сверху несколько сотен тонн блоков. Уже ясно одно, если наши нам не помогут, то это конец.
- Нам никто не поможет, надо рассчитывать на себя.
- Хотел бы я знать как?
- Я тоже.
Все офицеры собрались в центральном. Я им обрисовал не радостную картину. После моего обзора, замполит набросился на старпома.
- Я не понимаю, почему офицер, виновный в этой трагедии, выполняет функции командира. На его месте я бы застрелился.
- Действительно очень жаль, что замполит не на его месте, - цедит Соколов.
- А вы на что намекаете, капитан-лейтенант?
- Отставить, - рявкаю я. - Лучше подумаем, что нам делать дальше. Морозов, собирайте пловцов и ищите выход наружу. Если нет других предложений, можете разойтись.
Напряженно идет время, я отправился отдохнуть в свою каюту, оставив за себя в центральном старпома. В двери постучали.
- Войдите.
Это штурман.
- Александр Данилович, можно.
- Заходи, садись.
- Я по поводу обстановки за бортом.
- Говори.
- Пловцы не могли выйти наружу. Все каналы выхода перекрыты.
- Даже никакой зацепки?
- Как вам сказать, есть может быть одна, все торпедные аппараты забиты песком. Это значит мы носом зарылись в песок.
- Но это уже получше. Песок - не бетон.
- Мне кажется, нам относительно повезло, мы выползли с базы при первой попытке почти на восемь метров, а потом по моим расчетам, еще метров на тридцать вперед и нас поэтому окончательно не раздавило от тяжести.
Несколько бетонных блоков упали на корму и центр лодки, но это же не та гора, что над базой.
- Я тоже так считаю. Давайте разрабатывать этот песок в торпедном аппарате. Надо продумать как его вынуть. - Хорошо, Александр Данилович. Я тогда пойду это организовывать.
- Постойте, а сторожевик ушел?
- Ушел.
- Можете идти.
Через некоторое время опять стук в дверь. Пришел измученный "Дед". Он не спрашивая разрешения плюхнулся на стул и устало расслабился.
- В чем дело Сергей Сергеевич?
- Все плохо, Александр Данилович. Вы знаете, что наружный контур поврежден, внутренний дал кое где протечки. Объем воды поступающая в реакторный, механический и ракетный отсеки постепенно увеличивается. Наши насосы не в с силах справиться с таким количеством. Особенно страдает турбинный зал. Там люди пока работают по щиколотку в воде, но я боюсь за генераторы, когда уровень воды дойдет до них, свет отключится.
- Неужели никак не остановить течь?
- Никак. Корпус лопнул, течь не заткнуть из-за сложности конструкций над трещиной. Пытаемся, но...
- Это в турбинном, а в остальных?
- Течет в реакторном, но меньше, пока справляемся. Подтекает шахтный...
- Когда дойдет уровень воды до генераторов?
- Задачка простая, по уровням и по производительности насосов я уже подсчитал. Часов через двенадцать с половиной, как раз.
- А если открыть переборку реакторного?
- Продлим конечно их жизни, может на сутки, может меньше.
- Значит чтобы продлить существование лодки на несколько суток, нужно постепенно все переборки до носовой БЧ вскрыть.
- Выходит так.
- Пойдемте посмотрим, турбинный...
Дед неохотно поднимается.
- Пошли.
В турбинном действительно по щиколотку воды, очень жарко и влажно. Ревут насосы и где то визжит паровой клапан. Матросы устроили целое сооружение над правой стенкой, вдоль проходящих по борту труб, кабелей и оборудования.
- Здесь течет.
Я уже сам вижу. Даже сквозь шум, слышен треск.
- Что это?
- Металл. Не выдерживает где то нагрузки.
Сколько же здесь над головой груза?
- Сергей Сергеевич, постарайтесь сдержать напор воды.
- Вы же слышите, металл трещит, где то опять разошлось. Конечно постараемся, но гарантий никаких.
- Хорошо. Когда вода дойдет до кризисной точки, открывайте переборку реакторного.
Полностью ушел расстроенный. Сама лодка уже вытесняет нас от сюда, только куда...
Мы организовали выемку песка из одной трубы торпедного аппарата. Работа очень нудная, грунт спрессовался и его приходится выковыривать чуть ли не отбойными молотками.
Прошли первые шесть часов борьбы за корабль. Мне без конца сообщают о положении в турбинном. Чертова вода прибывает, люди там работают в спецодежде и я приказал им организовать частую смену и прогрев ног. Песок из трубы почти вытащили и теперь стараемся пробить туннель на верх. Я там оставил за старшего штурмана.