Евгения Зимина
Фото из архива В. А. Дмитрова.

КАП-РАЗ

Как-то повелось у нас, что, уходя в запас, офицеры в основном занимались на предприятиях и в организациях вопросами гражданской обороны. Глядишь, через год-другой, расставшись с формой, изменив стиль жизни, подрастеряв былую выправку, становится он "рядовым" - обычным, гражданским, цивильным. Но остаются неизменными состояние души, склад ума, внутренняя организованность. И это неудивительно, если службе отданы лучшие годы жизни. Тем более, что связаны они с морем.

Вячеслав Александрович Дмитров пришел на флот в 1968 году после окончания Высшего военного училища радиотехники имени Попова, в Петрозаводске.

Все годы службы вплоть до 1995 года, когда капитан первого ранга ушел в запас, модно условно разделить на три периода: с 1968 по 1979, когда Дмитров рос профессионально, преодолевая крутые ступени карьеры офицера-подводника; следующие одиннадцать лет (с 1979-го по 1987-й), когда принял он командование на вышедшей из 6-летнего ремонта "Хиросиме" - "К-19" и все годы, прослужив на ней бессменно командиром; и восемь лет, когда командиром дивизиона ремонтируемых подводных лодок принимал субмарины в ремонт и провожал их в моря обновленными от причалов СРЗ "Нерпа".

На счету капитана первого ранга Дмитрова пять боевых служб: Атлантика, Индийский океан, Карибское и Средиземное моря - в зонах стратегических интересов советского государства, могучего и грозного в своей боевой мощи. Вячеслав Александрович считает, что это не много, ведь 60-80-е годы - это годы активной деятельности Советского Союза на арене мировой политики. А в то время и 15-20 боевых походов на счету у офицера были не редкостью.
У Дмитрова особое отношение к атомным подводным лодкам первого поколения. Лодки-труженицы, они испытали на себе все, что было на флоте впервые. Чего стоит опыт выживания в аварийных ситуациях - он у подводников богат и уникален! Только вот так и остается он неизученным в узких ведомственных стенах. Роковую роль сыграла эта ведомственная закрытость в дни ликвидации Чернобыльской трагедии. Ведь, используя опыт ликвидации аварий на ПЛ, можно было избежать многих жертв. Как водится, мы измеряем героизм воинской службы пропорционально выпавшим на долю военных трудностям, случаям из ряда вон выходящим, неординарным. Хотя те, кто избрал делом жизни военную службу, а , тем более, если она еще и связана с природными стихиями - небом и морем, не застрахован от непредвиденных ситуаций разной степени сложности и опасности.
Случалось разное и в экипаже Дмитрова. Он ходил тогда старшим помощником. В том, памятном рейсе (это был дальний поход), на пульте управления горизонтальными рулями сломалась пружина возврата. В считанные секунды возник дифферент 20 градусов на нос лодки. С пятидесяти метров она рухнула на 160. Первое ощущение - жутко от неизвестности. В следующее мгновение осознаешь, что срок противоаварийного маневра 30 секунд и начинаешь действовать в автоматическом режиме. Если причина установлена - "50 на 50" - появляется надежда на благоприятный исход ситуации. В тот раз Дмитров бежал в центральный пост босиком. Навстречу - командир БЧ-5, и тоже "не при параде". Странно, но в ситуациях экстремальных четко запоминаются все, кто был рядом. До сих пор имена, лица, должности в памяти свежи, будто вчера виделись: матрос 2-й статьи Пулишко, боцман, старшина 1-й статьи Клочков...
Иной раз сталкиваешься и с другой проблемой. На лодке человек сто экипажа. Из них пятьдесят процентов - срочники, мальчишки - от маминой юбки. Бывало, в тишине вдруг, скорее ощущаешь, чем слышишь - плачет. Обидели? Оказывается, нет, просто замерз, просто по дому заскучал, по свежему воздуху, по открытому пространству. Мальчишки же, а служба подводника психологически дается нелегко.
После заключения договора по ограничению стратегических наступательных вооружений (СНВ-1), после трагедии 1972 года на "Хиросиме" и шестилетнего ремонта, с нее сняли ракетное вооружение и начал экипаж под командованием Дмитрова испытывать новые разработки в области связи - уникальные системные устройства, приборы космической связи. Многое, пройдя испытания на "К-19", шло в серийную установку на подводных лодках разных типов. Последние испытания планировались в 1986-ом, в Средней Атлантике. В тот дальний поход командующий флотом лодку "К-19" не пустил. "Не искушай судьбу. - Номер у тебя уж больно уязвимый". В то время одна за другой затонули "К-219" в Северной Атлантике, "К-119" в Тихом океане пропала без вести. Это позже, в 1980-м, и ее капитан Кобзарь, и экипаж были признаны погибшими. В общем, не пустили Дмитрова с его ребятами в поход. А вскоре он уже служил на "Нерпе", в дивизионе.
Участь "К-19"? Ее постигла судьба, отходивших свой срок субмарин - разоружили окончательно, поставили на прикол у причала в одном из гарнизонов и "записали" в очередь на разгрузку активной зоны, а потом и на утилизацию. Ждет последнего часа - отвоевалась, хлебнула.
Отвоевался и капитан первого ранга Дмитров. Хотя считает, что мог еще послужить на благо Отечества, приказу подчинился. Сменил форму, ставшую за долгие годы привычной, на цивильную и занялся, с присущей ему аккуратностью и пунктуальностью, гражданской работой. Нутром военный пожизненно, а значит профессионально просчитывающий перспективу, стратегический расклад военных сил в мире, не перестает удивляться бездарности (а, возможно, преступности) процессов, происходящих в современной армии и на флоте. Сколько сил, средств вложено, гениальных идей воплощено в военной отрасли, сколько светлых голов привлечено в оборонку . Как можно было разрушить все! Как можно было оголить рубежи страны, фактически уничтожив уникальный подводный флот? Как случилось, что оказалась страна у разбитого европейского корыта перед экспансией стран НАТО в сторону Российских границ? А ведь было чем гордиться советскому флоту. Было! И строили, и впоследствии ремонтировали так, что не стыдно было, и за державу не обидно, как принято говорить в наше время.
В первый год службы Дмитрова на СРЗ "Нерпа" (тогда директором завода был Владимир Иванович Величанский) из ремонта вышли две лодки. Затем каждый год - по одной. А за последние четыре года службы в ремонт не пришла ни одна подводная лодка. Не стало денег у государства на ремонт лодок. Тогда ремонт лодок, качеством которого "Нерпа" гордилась, а экипаж ПЛ лет 10 горя не знал, заменили "шабашки" всевозможных малых "фирм". Пошабашили, "горячие деньги" сдернули - и ни гарантий, ни концов, случись что... Затем и того хлеще. Мы "порезали на иголки" лодки стратегического назначения, срок боевой службы которых еще далеко не истек. Мы режем их за американские деньги и благодарим "добрую Америку" за возможность выживать в условиях повсеместного унижения российского национального достоинства, экономического хаоса и чиновничьего беспредела в верхних эшелонах власти. И не задумывались государственные мужи над тем, что восстановление неминуемо, пока не "клюнул жареный петух", пока не прогремели первые взрывы бомб на сербской земле, пока Североатлантический альянс не указал России ее место, отведенное бывшей великой державе по сценарию сил НАТО на задворках мировой истории. Вот только цену за возрождение армии и флота нам теперь придется заплатить иную.
События, происходящие в стране и в мире и, в частности, на Балканах, Ближнем Востоке, среднеазиатских станах, изменение в ориентиров в отношениях с Россией нового президента США доказали правоту мудрых слов основателя флота Российского - царя Петра Первого: "У России только два верных союзника - Армия и Флот".
Дмитров врать не будет. Вслушаются ли?