Николай Черкашин - ТАЙНА "AРХЕЛОНА"

ПИР ВО ВРЕМЯ ЧУМЫ

Капитан "Иберии-трансатлантик" не поверил докладу вахтенного помощника.
- Кукла в шлюпке? Что за чертовщина? Несите ее сюда.
Нику-два не очень почтительно доставили в ходовую рубку.
- А что? - прищурился капитан. Хороша! Похоже, я ее где-то видел...
- Жаль, что пассажиры уже выбрали "мисс Атлантику", - заметил помощник.
- Они еще не разошлись?
Нет. Поздравляют победительницу в музыкальном салоне.
- Пассажирка из люкса. Ничего. Смазливенькая.
- Отправте эту куклу в музыкальный салон. И скажите, что я выдвигаю свою претендентку на титул "мисс Атлантика". Вернее, не я, а сам океан. Так и скажите: сам окаен прислал ее на конкурс. Пусть посмеются.
Ника Рейфлинт еще стояла на пьедестале почета, когда помощник капитана внес на руках огромную куклу в желтом сафари. Он бесцеремонно поставил ее рядом и радостно провозгласил: - Конкурс продолжается! Эту леди нам прислал сам океан.
Ника заглянула в неживые глаза и сдавленно вскрикнула.
- Боже, как они похожи! - всплеснула руками дама из первого ряда.
Элегантный аравиец едва успел подхватить оседающую Нику. Он отнес ее в каюту и вызвал врача.
Это событие ничуть не омрачило веселье в салоне. Напротив, вызвало волну шуток.
- Она была ошеломлена красотой соперницы - и грохнулась в обморок.
- Безусловно, справедливость восторжествовала. "Мисс Атлантика" - она.
Нику-два под аплодисменты и рояльный туш водрузили на пьедестал.
"Иберия" наверстывала упущенное время. Возня с дурацкой шлюпкой задержала судно минут на сорок, и теперь капитан отодвинул ручки машинных телеграфов до отказа - "самый полный". В таком положении они пробыли недолго.
- Прямо по курсу - спасательная шлюпка! В шлюпке шесть человек.
Рукоятки под ругань капитана запрыгали по секторам "полный ход", "средний ход", "малый ход", "самый малый ход", "стоп".
- Еще одно такое стопорение, - проворчал капитан, - и на телеграфе придется ставить дополнительный указатель: "гроб-машина". Надеюсь, на сей раз не куклы?
- Они машут руками и жгут фальшфейер. Приготовить катер у спуску?
- Не надо. Слишком много возни. Подойдем с подветренной стороны и сбросим шторм-трап.
Помощник спустился вниз.
Спасенные кутались в черные плащи-накидки военного образца. Помощника поразило, что все они были лысы,безбровы, голощеки. В своих одинаковых просторных одеждах они походили на монахов, давших странный обет - уничтожить на теле любую растительность, будь то ресницы, усы или волосы.
Старший "монах" шагнул к помощнику.
- Срочно проведите меня к капитану. Вашему лайнеру угрожает смертельная опасность.
Помощнику не понравилось, что вся остальная пятерка двинулась за ними следом.
- Может быть, ваши люди нуждаются в отдыхе?
- Нет, - сухо отрезал старший.
- Тогда пусть они останутся вни... - помощник осекся. Из-под плаща высунулось дуло автомата. Дверь в ходовую рубку была уже рядом, и помощник распахнул ее спиной. В рубке "монахи" выхватили из-под накидок автоматы, защелкали откидными прикладами.
- Всем стоять на своих местах! Где у вас радиостанция?
Помощник после тычка стволом в грудь покорно вышел в коридор в сопровождении двоих пиратов. Вскоре оттуда донеслась короткая очередь, звон стекла, треск пластмассы...
- Передатчик расстрелян, сэр! - доложил один из конвоиров помощника. Тот, кого назвали сэром, вышел на крыло мостика и выпустил зеленую ракету.
Капитан с ужасом увидел, как синева океанской глади взбурлила белыми пузырьками и из воды показалось нечто черное, глазастое, округлое, похожее на тело спрута без щупалец. Вслед за рубкой всплыла покатая спина широколобой рыбины.
- Я старший офицер этой подлодки. - Сухощавый налетчик забросил автомат за плечо. - Выполняйте мои указания. Торпедные аппараты нацелены на ваше судно.
Рооп приказал спустить спасательные шлюпки и, как только они переправили с "Архелона" на борт "Иберии" абордажную группу, велел капитану собрать команду в носовом трюме.
События развивались столь стремительно, что пассажиры по-прежнему веселились в ресторанах, барах, салонах. Разгоняя артисток варьете, на эстраду вышли лысые люди в голубых подводницких комбинезонах. Автоматы смотрели в публику.
Три года они не видели женщин... Пассажиров-мужчин загнали в кормовую баню и наглухо задраили двери. Дрожащих претенденток на титул "мисс Атлантика" свели в банкетный зал ресторана первого класса. Камбузные лифты едва успевали подавать закуски и вина, так что блюда, бутылки, салатницы, бонбоньерки, соусники приходилось ставить в проход между столиками. Рвали одежды зубами и руками. Узники подводного лепрозория возмещали все, чего были лишены долгие годы...
Трое матросов, раздев донага официантку и привязав к арфе, с хохотом расстреливали ее пробками из бутылок шампанского...
Бахтияр с автоматом на груди обходил, едва держась на ногах, каюты класса люкс. Почти все они были пусты. Обитатели их либо томились в кормовой бане, либо находились палубой ниже - в ресторанном зале, сотрясавшемся от воплей вакханалии. Дряхлый старикан в кресле-коляске был не в счет. Одна из роскошных дверей оказалась заперной, и Бартияр умело высадил ее пинком ноги. Небольшой холл сиял хрустальной люстрой. Стюард не отказал себе в удовольствии послушать, как прозвенят ее подвески от удара прикладом. Собственное отражение в огромном зеркале ему не понравилось, и он перечеркнул его очередью - наискосок. Дверь в смежную комнату подалась с третьего раза. Сорвав бархатный полог, он увидел сжавшуюся под одеялом женщину.
- Куколка! - радостно возопил Бахтияр. - Так вот ты где, моя дорогая! Еще вчера ты притворялась неживой. Но мы с тобой провели неплохую ночь. Теперь мы проделаем это еще лучше, не так ли? - Постойте!
Бахтияр обернулся и в три зрачка - злых глаз и дула уставился на вошедшего. В проеме сорванных дверей стоял смуглокожий человек.
- У меня в банке сто семнадцать миллионов, - сказал он с сильным акцентом. - Я отдам вам половину, если вы оставите мою жену в покое. Она больна.
- Я тоже! - вскрикнул стюард.
- Я сейчас выпишу вам чек, - привычно извлек бумажник смуглокожий.
- А я постовлю на нем точку!
И Бахтияр всадил в миллионера пулю с тем удовольствием, с каким вбивают в доску последний гвоздь.

Экипаж "Архелона" перебывал на "Иберии" в два потока. Лишь Рейфлинт и Бар-Маттай провели время в своих каютах. Обе смены переправили с лайнера все, что только могло войти в шлюпки и пролезть в люки: ковры, ящики с винами, кадки с пальмами и даже автомат для мороженого.
Рейфлинт вызвал к себе старпома.
- Ропп, вам придется сделать еще один рейс. Я хочу, чтобы вывезли судовую библиотеку.
Шесть ящиков с книгами забили спальню Рейфлинта до подволока.
...Подводная лодка отошла на дистанцию торпедного залпа и, развернувшись к "Иберии" носом, тихо вздрогнула. Стальная сигара неслась почти поверху. Проомив белый борт, торпеда всадила в топливную цистерну стокилограммовый заряд прессованного тротила. Взрыв выбросил лайнер из воды по нижнюю марку ватерлинии и разломил пополам.
Убедившись, что на поверхности не осталось ни людей, ни обломков, "Архелон" погрузился туда, куда только чтоушли останки "Иберии"... Так началась новая жизнь отверженной субмарины. Через трое суток S-409 вынуждена была вспыть для небольшого, но срочного надводного ремонта.
Стояло раннее уторо. И хотя район всплытия был далек от трасс рейсовых самолетов, Рейфлинт торопил матросов, которые меняли прохудившуюся захлопку на газоотводе вспомогательных дизелей.
Бар-Маттай тоже вылез на мостик, с радостью наполнил ослабевшие глаза целебным солнечным светом и вдруг застыл в ужасе: "Архелон" покачивался в море...крови. Красные волны нехотя лизали черные бока подводного левиафана. Сотни рыб кишели в густой кровавой массе, выпрыгивали из нее, высовывались по грудные плавники, выпускали из жадно распахнутых пастей фонтанчики воды и умирали.
- Похоже, что мы всплыли в аду, не правда ли? - тронул спутника за плечо Рейфлинт. - А вокруг трепещут души грешников.
Бар-Маттай ошеломленно молчал.
- Не принимай близко к сердцу. Это всего-навсего "красный прилив". Цветут жгутиковые водоросли. В океане такое случается... По местам стоять, к погружению!
Багровые волны сомкнулись над "Архелоном".